- Жители Беларуси испытывают чудовищную нехватку культурных событий. Приезд Prodigy — это, возможно, вообще первый минский концерт такого уровня. Поэтому и отношение к вашему концерту здесь сакральное. Вы чувствуете ответственность, приезжая в это богом забытое место?

Не знал, что ваше место такое уж забытое! Хотя мы очень любим именно по таким местам и путешествовать. Это же круто — бывать там, куда все другие группы не доезжают. Мы с самого начала это делали. Например, играли в Бейруте в те времена, когда там вообще мало кто выступал. Мы ездили с гастролями в Россию в самом начале нашей карьеры — во времена, когда российские промоутеры только начинали привозить туда группы с Запада. Мы считаем себя артистами, которым нравится осваивать площадки, еще не освоенные большинством других коллективов. Можно сказать, конечно, что мы при этом чувствуем некоторую ответственность, но главное для нас — просто приехать и дать концерт.

- Сочиняя музыку, вы думаете о том, на какую аудиторию она рассчитана? Вам более интересен поиск новых поклонников или вам важно удержать внимание старых?

Мы не особо задумываемся об аудитории, сочиняя музыку, мы в основном думаем о себе, о том, чего хотим мы, что пойдет на пользу группе, что будет «работать» на сцене. Можно только надеяться на то, что зрителям понравится то, что нравится нам. Я никогда не писал музыки для своих фанатов. И никогда не буду. Это было бы огромной ошибкой — писать для других; писать нужно для себя, боязнь потерять аудиторию не может быть причиной для творчества. Все равно мы неизбежно теряем какую-то аудиторию с каждым альбомом — и так же неизбежно приобретаем новых фанатов. Такое началось еще с первых альбомов — кому понравился первый релиз, тот вряд ли будет воспринимать новые вещи; а кто пришел недавно, вообще не врубится в старые альбомы. Ты все равно не сможешь сделать всех счастливыми. Главное — чувствовать, что ты сам счастлив, делая свое дело. Так что, если честно, в творчестве мы думаем исключительно о себе, а не о других.

- Сейчас мало того, что глобальный кризис, так еще и отдельный кризис музыкальной индустрии. CD-магазины и музыкальные лейблы разоряются. Музыка уходит в Интернет. Бесплатное скачивание убивает индустрию. Скоро все вообще по миру пойдут. У группы Prodigy есть индивидуальный план спасения?

Ха-ха, нет, плана спасения у нас пока нет. Мне кажется, что молодежь неизбежно будет загружать музыку из Сети все больше и больше. Мы не против того, чтобы наши ранние релизы выкачивали из Интернета. Нам разве что не очень приятно, если альбом просачивается в Сеть до релиза. А так — люди должны распространять информацию! Может быть, те страны, в которых мы еще никогда не были, услышат и увидят нас именно в Интернете, скачав нашу музыку или видео — и придут на наш концерт. Интернет — отличный способ свободного распостранения музыкальной информации. Благодаря ему вы можете услышать музыку из всех точек мира, скачать и послушать все, что кажется вам интересным. Но если вы хотите по-настоящему прочувствовать творчество группы, вы вынуждены будете пойти на концерт. Другого способа не существует — вам надо лично присутствовать на шоу, иначе никак. Prodigy — группа, которая в принципе одобряет свободное обращение своей музыки в Сети, нас вдохновляет, когда какие-то ребята делают из наших песен ремиксы, кавер-версии и выкладывают их в Сеть. Думаю, это отлично. Думаю, они ничего не крадут, а только способствуют распространению нашего творчества. Мы все в каком-то смысле находимся в одной лодке. К тому же, наша группа никогда не была бизнес-проектом, мы никогда не были частью глобальной индустрии — мы просто делали свое дело, записывали музыку и играли ее «живьем», вот и все.

- А если кризис прижмет? Будете, как Джонни Роттен из Sex Pistols, который в прошлом году снялся в рекламе сливочного масла? Или он делал это не ради денег, а чтобы посмеяться?

Если честно, я даже не могу предположить, действительно ли это такое уж веселое занятие — рекламировать сливочное масло! Все же не думаю, что это настолько смешно. Поэтому я вряд ли бы таким занялся, наверное. А что касается Sex Pistols — я раньше был настоящим фанатом этих людей, точнее, их музыки. Я обожаю их ранние альбомы, но меня не очень волнует, что с ними сейчас. В смысле, мне нравится музыка, а не люди. Как люди они меня интересовали разве что в качестве тех, кто записал тот самый революционный альбом Never Mind The Bollocks. А все эти штуки с маслом — ну, не знаю. Нет, меня вы в рекламный ролик не затащите. Ни за что.

- Хорошо, а теперь скажите, пожалуйста, как родоначальники жанра — рэйв-культура умерла?

Нет-нет-нет, она никогда и не умирала. И не умрет: всегда будут существовать клубы, там всегда будут тусоваться люди, всем всегда будет интересно обнаруживать новые крохотные площадки, где будут звучать умопомрачительные новые вещи, этот образ жизни не умрет. Некоторые люди могут думать, что слово «рэйв» устарело или еще что-то в этом роде. Поэтому мы сейчас и не «раскручиваем» именно это понятие, быть может, оно и правда кажется немного старым — но если отвлечься от самого слова, можно понять, что эта культура находится на пике своего развития. Она не может умереть, это невозможно — она постоянно возвращается.

- Ваш новый альбом Invaders Must Die — тоже своего рода возвращение к рэйв-культуре 90-х, но при этом он звучит как что-то абсолютно новое. Как это у вас получилось?

Мы не из тех групп, которые чувствуют, что все время обязаны меняться. Даже на самых разных наших альбомах мы все равно — те же, что и всегда. Когда ты играешь в группе, ты должен понимать, что обязан всегда двигаться вперед, не меняя при этом своих принципов и оставаясь самим собой. Записывая Invaders Must Die, мы хотели сделать диск, который включал бы в себя все лучшее, чем когда-либо являлась группа Prodigy, чтобы в нем присутствовало вся квинтэссенция нас самих. В то же время данный диск — мощный толчок вперед. Мы не хотели делать «старую» запись, мы хотели сделать запись которая звучит прорывно, необычно. Да, там есть несколько танцевальных трэков в «олд-скул» стилистике 90-х, но мы это сделали нарочно, это стилизация. Трэк Take Me To The Hospital, например, специально сделан старомодным — делая его, мы слушали много старого рэйва и даже в какой-то момент подумали записать весь альбом в этой стилистике; но решили ограничиться парой песен. А все остальное звучит крайне прогрессивно. Этот наш альбом — самый сфокусированный. У нас получилось остаться самими собой, при этом освоив совершенно новые вещи — к примеру, песня Omen получилась неожиданно мелодичной, хотя раньше мы не особо концентрировались на мелодиях и вокале. Мы проделали офигенную работу, я считаю.

© ultramusic.by