Knowledge: Характеризуют ли мечтательные композиции их автора, как человека со необычными мыслями?
Big Bud: Вряд ли это имеет отношение к мечтам — это в реальной жизни вещи не совсем нормальны. Обычные, ежедневные вещи вспоминаются и забываются, но с каждым разом они немного меняются, возвращаясь в разных контекстах. По идее, здесь нужно было бы услышать пианино, но звучит оно не так как должно. Девять из десяти, что оно играет на заднем фоне, поскольку ваш мозг привык распознавать его «в лоб» — когда оно звучит настойчиво и четко. В то же время «закручивание» таких вещей и последующий возврат назад и создает этот эффект «мечтательности».

K: Любимые сэмплы?
BB: Я ищу сэмплы в неприметных местах, поскольку самые лучшие вещи находятся именно там. Происхождение сэмплов в моем саунде остается загадкой — я никому не говорю, откуда они. И пока еще никто не догадался! Сейчас я нахожусь на этапе семплирования самого себя. Люди приходит ко мне домой, а моя жена им говорит: «Он наверху — сэмплирует себя.» Мне нравится как кто-то «играет» семплы. Я предпочитаю просто сыграть основные элементы, а потом уже возиться с ними, как с компонентами. Это нравится мне больше, чем пытаться стать или быть музыкантом.

K: Можно ли порекомендовать такой альбом, который стоило бы послушать каждому?
BB: Это был бы альбом “Kind of Blue” Майлса Дэвиса. Он помогает мне, когда я пытаюсь справиться с жизненными неприятностями. Я, кстати, порекомендовал его вчера кому-то, его прокинула подружка. Сейчас он, вероятно, совершил самоубийство.

K: Лучший город, в котором ты когда-либо был?
BB: Бангкок или Осло. Наверное, все-таки Бангкок — если вы там были, то согласились со мной. Просто сумасшедшее место.

K: Где бы ты хотел жить?
BB: Где-нибудь с видом на море или океан. Только не в Саутгемптоне, где я сейчас живу. Все, что могу видеть из окна — это нефтеперерабатывающий завод.

K: Что бы ты сделал новым национальным гимном?
BB: “Calling Out” Букема, да и все должны. Вся страна.

K: Кого ты считаешь самым интересным человеком на Good Looking?
BB: Tony Soprano — менеджер лейбла. Он не один ушел из телешоу “The Sopranos”, но мне нравится, каким способом тони изменял свои мечты в последнем эпизоде. Это, пожалуй, то, что мне больше всего по душе. Только произносите его имя правильно — Tony Soprano.

K: Без кого бы ты не смог жить?
BB: Наверное, без своей семьи. Моей дочери почти 5. Ей нравятся мои треки, она даже есть на некоторых — говорит, поет, беседует. Это в треке “Ellen’s Song” на альбоме “Infinity + Infinity”.

K: Последняя прочитанная тобой книга?..
BB: Только что дочитал биографию Луи Армстронга. Он был просто помешан на письмах — отвечал всем, кто ему писал. Я бы делал то же самое, но мне, к сожалению, никто не пишет. Еще он был поваром-маньяком, безумно любил кухню.

K: Что ты выбираешь: лыжные склоны или пляжи?
Big Bud: Хотя моя мама и норвежка, я все-таки выбираю пляжи.

K: Последняя купленная тобой запись?
BB: Deep Sensation — “Just Can’t Give You Up” на лейбле Guidance. Это классическая композиция где-то 79^го года, которую они переделали и переделали здорово. Оригинальная версия — один из моих любимых треков, так что я был рад снова услышать его.

K: Чье музыкальное сотрудничество, на твой взгляд, было самым интересным?
BB: Big Bud и Bobby Womack. Это была моя первая песня. Я узнал, что мой отец умер, хотя и не видел его около двадцати лет. Мне позвонили пару недель назад и сказали, что это случилось в прошлом году. Мы не были особо близки, но все равно это было для меня ударом. Так я и написал песню, пока у меня из головы не выходил голос Bobby Womack’а, поющего ее. Я тогда в первый раз писал стихи. Я знаю, что у кого-то эта вещь есть — он работал с Rae & Christian над их новым альбомом, так что его можно найти.

K: Других ностальгических мыслей не возникало?
BB: На моем новом альбоме пара треков записаны вместе с Weldon Irvine, джазовым клавишником. Сейчас ему 57 и он находится в музыкальном бизнесе всю свою жизнь. Он написал “Young, Gifted and Black” и еще много других песен, которые знает большинство людей. Мы записали вместе три трека и он собирается поиграть на презентации альбома.

K: Смесь всего для нового альбома?
BB: Да, на втором диске нет drum’n’bass. Он стартует с 80 bpm и разгоняется до 240. Начинаясь с хип-хопа, а заканчиваясь джазом. Где-то посередине есть хаус-трек с вокалом, такая африканская штучка — некоторые вещи я даже не могу описать. Это самое интересное, почти как начать все сначала. Я без остановок писал drum’n’bass на протяжении шести лет, так что это стало необходимой свежей струей. И я нашел вещи, которые я могу взять с собой обратно в drum’n’bass.

K: Откуда пришли эти перемены?
BB: Я был уже по горло сыт рисованием одной и той же картины одними и теми же красками. Способ рисования был чем-то похож на искусство, но если принять все мои треки за картины, то вы при их виде непременно спросили бы: «Почему вы пишете только синим? Вы слышали о красном?» Когда я делал альбом, я решил, что не хочу просто написать 16 drum’n’bass треков. В результате идеи развились в такое количество различных вещей, какие только мне могли нравиться.

K: На кого ориентирован этот альбом?
BB: Если повезет, то он заинтересует многих людей. Здесь есть что-то для каждого. Идеальный рождественский подарок, правда, опаздавший на два месяца.

K: Думал когда-нибудь о своем видеоклипе?
BB: Я в здоровом плаще? Это уже где-то было. Но, в то же время, на CD бонусом идет мультимедийный трек, где записаны работы Sam Bannister. Он визуализировал мою музыку — выглядит просто фантастически. Так же как я собираю семплы, он собирает изображения. Это расширяет музыкальные рамки. Следующим шагом должен стать его короткий фильм, который нужно будет смотреть задом наперед. Но это в будущем. В конечном счете я хочу выпустить диск, состоящий из часа музыки и визуальных экспериментов — звук и изображение… Ну и косяк, конечно.